Официальное сообщение о капитуляции 6-й армии было сделано через сутки после того, как последние немецкие части под Сталинградом сдались в плен. Обращение зачитал сам Геббельс:

«Из ставки фюрера, 3 февраля 1943 года. Высшее командование вермахта заявляет, что битва за Сталинград закончена. Верная своему долгу 6-я армия фельдмаршала Паулюса полностью уничтожена превосходящими силами противника. Но эта жертва не напрасна. Армия погибла, чтобы Германия могла жить».

В Германии был объявлен трехдневный траур. Увеселительные заведения не работали, все программы транслировали печальную музыку. Однако флаги не были приспущены, и газетчики не использовали черных рамок.

Узнав о капитуляции 6-й армии, Геббельс тут же развил бурную деятельность. Он требовал покончить с полумерами и немедленно приступить к массовой мобилизации, правда, зачастую доктор Геббельс увлекался лишь внешней стороной дела. Так, с Бранденбургских ворот сняли и отправили на военные заводы медные барельефы. По непонятным причинам были запрещены профессиональные спортивные соревнования. Все модные магазины, в том числе и ювелирные лавки, закрылись, прекратив свою работу на неопределенный срок. Перестали выходить дорогие журналы. Геббельс развернул против роскоши целую кампанию. Мотивировал он это тем, что «женщине, встречающей вернувшегося с фронта солдата, необязательно надевать дорогое платье». Поговаривали о запрещении химических завивок, но до этого так и не дошло. Гитлер, убежденный в том, что немецкая женщина должна быть красивой во все времена, категорически возражал против крайностей. Геббельс вынужден был пойти на попятный.

Ночные клубы и рестораны также были закрыты. Когда же они вновь заработали, посетителям предлагались лишь блюда полевой кухни в знак солидарности с солдатами, воюющими в России. Как прежде, продолжал функционировать только любимый ресторан Геринга «Хорьхер», да и тот пришлось превратить в клуб для офицеров Люфтваффе.

Любые сообщения о жизни представителей высших классов и генералитета расценивались как предательство идеалов нацизма. Чуть позже всех членов королевской династии, служащих в вооруженных силах, обязали сообщать о своих доходах. Даже поездки в Таргартен были запрещены.

На улицах появлялось все больше плакатов с нацистской пропагандой, но берлинцы предпочитали циничные лозунги, гласящие: «Наслаждайся войной! Мир будет гораздо хуже». Основным в лексиконе немцев стало слово «держаться». Страх перед будущим возрастал. Люди боялись мести большевиков.

Хозяин гостиницы «У черного леса», побывавший на Восточном фронте, не раз говорил: «Если с нас потребуют плату хотя бы за одну четверть того, что мы натворили в России и Польше, нам придется страдать всю жизнь и страдать мы будем заслуженно».

После окружения 6-й армии под Сталинградом Гитлер встретился с фельдмаршалом фон Манштейном. Манштейн в общих чертах обрисовал ситуацию и предложил меры, необходимые для избежания разгрома немецких войск на юге России. Гитлер пытался навязать фельдмаршалу приказ, запрещающий армии отступать, но Манштейн, который прекрасно понимал, что в данной ситуации может диктовать свои условия, потребовал для себя полной свободы действий.

Примерно в это время у фюрера появилась привычка во время разговора наклоняться вперед, опираясь руками на стол. После поражения вермахта под Сталинградом он предпочитал есть в одиночестве. Гудериан замечал в нем все большие изменения. «Левая рука Гитлера стала трястись. Он начал сильно сутулиться, но глаза его по-прежнему горят безумным огнем, а щеки покрывает неестественный румянец», — записал он в своем дневнике.

Даже когда Гитлер принимал у себя Мильхома, то не высказал ни малейшего сожаления по поводу огромных потерь под Сталинградом. Он думал только о том, как бы повысить ставки и бросить на весы судьбы еще большее количество жизней. «Мы закончим войну в этом году, — обещал фюрер своим приближенным. — Я окончательно решился на тотальную мобилизацию всего населения Германии».

Источник: Бивор Э. Сталинград. — Смоленск.: Русич, 1999