Посмотрел фильм “Королевская игра” и задумался. В фильме главную роль играет допельгэнгер Мадса Микельсона — Оливер Мазуччи, которого мы видели в сериале “Тьма”.

Значит, есть нотариус, который хорошо живет в Вене. Вена тоже очень хорошо живет. Но Австрию вот-вот аннексирует Гитлер. Это сладкое слово “аншлюс”.

Нотариуса об этом предупреждают, он прямо с бала на корабль отправляет свою жену, а сам бежит в контору, жечь документы. Причем, в документах ничего такого компрометирующего нет. Просто есть записи счетов — люди доверили ему деньги, которые он под своим именем положил в разные банки Европы. И фашисты не должны об этом узнать ни в коем случае.

Фашисты нотариуса ловят и сажают в номер роскошного отеля. Большая кровать, всегда чистое белье, камин, ванная комната. Но как-то там одиноко. Его таскают на допросы, чтобы он выдал номера счетов. Он почему-то этого не делает. Хотя, понятно, что самим фактом фашистского вторжения все предыдущие договоренности отменяются. Война все спишет, браток. Напиши цифири, и ступай на волю.

Дальше ракурс меняется, мы видим того же героя на корабле, идущим в США. Он с женой. То они ужинают, то спят. Вроде бы, все неплохо. Герой ходит по салону, выпивает.

Потом он снова в тюрьме-отеле. Ему скучно. Он крадет книгу, она оказывается о шахматах. Он сначала расстраивается, а потом делает шахматы из туалетной бумаги и воспроизводит на кафельном полу партии из книги. И так всё это долго, так подробно.

Потом он снова на корабле в салоне благородных богачей проявляет свое шахматное мастерство, его берут играть против венгерского чемпиона мира и аутиста по совместительству. Тут оказывается, что никакой жены на корабле нет, а плывет он один.

Корабельная реальность мешается с воспоминаниями о заключении, шахматные партии с допросами.

И вот, он вроде бы одновременно на свободе в Вене, и на причале в Нью-Йорке. Но заканчивается все в психиатрической лечебнице.

И вот о чем я подумал. Как же скучны все фильмы о том, как человек сходит с ума. Все истории. От ”Записок сумасшедшего” Гоголя, до “Полночного экспресса”. От “Защиты Лужина” до “Игр разума”. Вернее так — те примеры не были скучными, потому что были относительно новыми, но сейчас-то это зачем?

Во-первых, все уже сказано. В тюрьме плохо, там люди сходят с ума, и вообще, мозги не железные, их надо беречь.

Во-вторых, скажем прямо, номер отеля — далеко не шаламовская Колыма. Ни тебе холода, ни голода, ни принудительного труда, ни побоев, ни болезней. Да еще и выбор есть.

В-третьих, сумасшествие в анамнезе героя полностью стирает его индивидуальные черты, заменяя их любой выдумкой. Сумасшедший не должен быть психологически достоверен, он может быть любым. И тогда это уже не повествование, а кунсткамера.

И еще, фильм снят по новелле Стефана Цвейга. И надо сказать, что в линейном повествовании, безо всяких этих флешбеков, история кажется и более цельной, и более тонкой.