Известие о победе Д. Трампа на выборах президента США в ноябре 2016 г. стало сильным потрясением для германских политических элит. Эта тревога во многом была вызвана растерянностью самого американского истэблишмента, в значительной его части не ожидавшего такой исход выборов. Данные настроения наиболее ёмко выразил посол США в Германии Дж. Эмерсон, покинувший Берлин в январе 2017 г.: «В случае с Трампом мы не знаем, чего ожидать».

Его предшественник на посту посла США в Берлине, ныне проживающий в Германии Дж. Корнблум, ещё более сгущал краски: «Американский зонтик над Европой складывается навсегда. Выбор Трампа знаменует собой окончание послевоенной эпохи».

Реакция официального Берлина на победу Д. Трампа была довольно сдержанной. Так, канцлер ФРГ А. Меркель предложила новому американскому президенту продолжить сотрудничество на основе соблюдения прав человека и основных демократических ценностей.

Это заявление при всей своей неброскости ознаменовало кардинальное изменение ролей: всё послевоенное время США были для ФРГ образцом демократии и свобод, теперь же руководитель Германии выступил в роли отстаивающего демократические ценности в противовес американскому президенту, якобы, об этих ценностях забывшего. Министр иностранных дел ФРГ Ф.-В. Штайнмайер с присущей ему взвешенностью просто констатировал, что «многое в отношениях двух стран, бывших фундаментом отношений США с Европой, теперь станет сложным».

27 января 2017 г., через неделю после инаугурации Д. Трампа в качестве 45-го президента США, главой внешнеполитического ведомства ФРГ стал З. Габриэль, который в первый же день своего пребывания на посту поспешил заявить о приверженности немецкой внешней политики принципам трансатлантического партнёрства: «Наша рука всегда должна оставаться протянутой в сторону этого основанного на уважении сотрудничества, которое в свою очередь опирается на ценности, ставшие неотъемлемой частью наших трансатлантических отношений: открытость, честность, свобода, демократия и правовое государство».

После заявления главы германского МИД первую встречу федерального канцлера А. Меркель и Д. Трампа 17 марта 2017 г. в Вашингтоне ожидали с особой напряжённостью.

Этому во многом способствовали сообщения американского президента в социальной сети Твиттер, в которых он хоть и назвал А. Меркель «фантастическим политиком», но резко раскритиковал её решение об открытии границ для мигрантов: «Пустить столько людей в страну – безумие».

В целом, в начале 2017 г. у политического Берлина отсутствовало понимание того, как будет строиться сотрудничество новой администрации США с Германией и ЕС, прежде всего в сфере безопасности и обороны.

С другой стороны, правительство ФРГ испытывало насущную потребность установить личный контакт с главой Белого дома, чтобы донести до Д. Трампа ряд важных идей.

В январе 2017 г. З. Габриэль сменил на посту министра иностранных дел Ф.-В. Штайнмайера, кандидатура которого была выдвинута на пост Федерального президента. З. Габриэль одновременно сложил с себя полномочия председателя Социал-демократической партии Германии (СДПГ).

ФРГ – США: первые неудачи на трансатлантическом направлении

В преддверии первой личной встречи с американским президентом А. Меркель получила особое «напутствие» на традиционной встрече с руководством предпринимательских объединений ФРГ 13 марта в Мюнхене.

Они обратились к бундесканцлерин с просьбой «убедить Д. Трампа в преимуществах свободной торговли», сохранении прежних темпов роста товарооборота между ФРГ и США и готовности наращивать инвестиции в американскую экономику.

Пресса по обе стороны Атлантики была в восторге от суверенной, взвешенной позиции А. Меркель во время её встречи с американским президентом, хотя ожидания германской сторо- ны от поездки в Вашингтон не оправдались.

Д. Трамп в ходе встречи с А. Меркель скептически отозвался о принципах свободной торговли и о продвигаемом Б. Обамой соглашении о зоне свободной торговли между ЕС и США (ТТИП), особо подчеркнув, что именно существующие международные соглашения подорвали экономику США, а дефицит торгового баланса США с ФРГ выгоден только немецкому бизнесу.

Если до саммита НАТО 25 мая в Брюсселе и встречи «Большой семёрки» 26-27 мая на Сицилии в правительстве ФРГ ещё тешили себя надеждами, что интервью и твиты Д. Трампа – это одно, а официальная позиция – другое, то этим надеждам не суждено было сбыться. Переговоры вскрыли глубокие разногласия между Д. Трампом и другими странами по свободной торговле и борьбе с глобальным изменением климата: США не присоединились к договорённости по пересмотру Парижского соглашения.

1 июня Д. Трамп сдержал своё предвыборное обещание и объявил о выходе из Парижского соглашения по климату.

Парижское соглашение дополняет Рамочную конвенцию Организации Объединённых Наций об изменении климата (РКИК ООН), которую подписали все 195 стран, присутствовавших на Конференции по климату в Париже в декабре 2015 г., в т.ч. и США. В соответствии со ст. 28 Парижского соглашения, США не могут выйти из него раньше 4 ноября 2020 г., т.е. через четыре года.

Германия отреагировала на новость одной из первых: пресс-секретарь федерального правительства С. Зайберт выразил от имени А. Меркель сожаление в связи с решением американского президента. Сама же бундесканцлерин в последующие дни неоднократно подчёркивала намерение неукоснительно придерживаться обязательств Германии по соблюдению положений Парижского соглашения, по её словам, «важного для Германии договора в плане управления процессами глобализации».

Разочарование итогами саммита «Большой семёрки», а также позицией Д. Трампа нашло, пожалуй, наиболее полное выражение в выступлении А. Меркель на совместном с главой ХСС Х. Зеехофером предвыборном мероприятии 29 мая в Мюнхене.

«Времена, когда мы могли полностью полагаться на других, прошли. Я лично в этом убедилась в последние дни. Мы, европейцы, должны взять свою судьбу в собственные руки», – эти слова сдержанной бундесканцлерин, окрещённые прессой «речью в пивной палатке», для многих прозвучали неожиданно и сразу стали предметом анализа экспертов по обе стороны Атлантического океана.

Однако если разобраться, то заявление главы германского правительства, отнюдь не было сенсационным. Параллельно сотрудничеству с США в рамках НАТО, ФРГ ещё в 2016 г. пыталась взять решение проблемы безопасности в ЕС в свои руки, что в полной мере стало очевидным на саммите глав стран – членов ЕС 16 сентября 2016 г. в Братиславе. Именно на нём А. Меркель и президент Франции Ф. Олланд говорили об обеспечении коллективной безопасности в рамках Общей внешней политики и политики в области безопасности (ОВПБ).

Речь шла, после вступления соглашения в силу на территории США как отмечала А. Меркель, не столько о создании общеевропейской армии, сколько об использовании имеющихся возможностей и инструментов ОВПБ: расширении военных и гражданских миссий, взаимодействии военных структур стран ЕС вплоть до создания генерального штаба ЕС.

Избрание Д. Трампа, его характеристика НАТО как «устаревшей» организации и требования к ФРГ увеличить её финансирование до 2% ВВП лишь подогрели градус дебатов о более активном использовании собственного потенциала ЕС в выстраивании системы европейской безопасности, но уже без контроля со стороны Вашингтона, главного спонсора Североатлантического альянса.

И одна из попыток сделать шаг в этом направлении была предпринята: 11 декабря в Брюсселе Германия и ещё 23 государства ЕС подписали документ об инициативе Постоянного структурированного сотрудничества в сфере безопасности и обороны (PESCO), а также наметили первые проекты к её реализации, такие как создание передвижного госпиталя, совместное обучение офицеров и проведение занятий по боевой подготовке.

Несмотря на броские заявления министра обороны ФРГ У. фон дер Ляйен о том, что день подписания договора PESCO является «великим днём для Европы… днём, когда создаётся Со- юз в области безопасности и обороны», это событие в Германии не восприняли как сигнал к формированию нового военного союза. Более того, по официальной информации правительства ФРГ, цель PESCO – дополнить и усилить НАТО, поскольку бóльшая часть участвующих в инициативе стран ЕС одновременно входят в Североатлантический альянс.

Пока, по-видимому, PESCO можно рассматривать всего лишь как попытку консолидации сил ЕС, причём довольно слабую. Возможно, самым ощутимым результатом станет основание Европейского оборонительного фонда (ЕОФ) для создания небольших боевых групп и использования их в кризисных районах; фонд с бюджетом в 500 млн евро должен появиться в 2019–2020 гг.

Фактор Трампа во внутригерманском политическом дискурсе
Политика Д. Трампа изменила и внутригерманский политический дискурс. Так, неудавшийся саммит «Большой семёрки» на Сицилии и провозглашённый Д. Трампом выход США из Парижского соглашения стали, по сути, поворотным моментом для партийной верхушки входящей в правительственную коалицию СДПГ, представители которой в преддверии сентябрьских выборов в бундестаг всё чаще стали выступать с резкой критикой администрации США.

«Кто решительно не выступает против такой политики США, на того ложится часть вины…, тот подвергает европейский мир опасности», – сказал З. Габриэль. Сменивший З. Габриэля на посту председателя СДПГ и кандидат в канцлеры М. Шульц был ещё более категоричен и атаковал са- мого Д. Трампа: «Настало время противопоставить этому человеку всё, что мы имеем».

Ещё один представитель СДПГ, член комитета по внешней политике бундестага ФРГ Р. Мютцених в декабре опубликовал статью «Конец трансатлантизма? Или тоска по жизни без Дональда Трампа», в которой дал критический анализ состояния внешней политики США, выражая по сути опасения большей части немецких политиков о кризисе в германо-американских отношениях.

«С избранием Дональда Трампа, – пишет он, – либеральный международный порядок, основанный на международном публичном праве и на идее равенства государств, нацеленный на то, чтобы сдерживать и ограничивать власть с помощью закона и регламентации, оказался под угрозой. Это ставит демократии перед мощнейшими вызовами. Они должны позаботиться о том, чтобы президент США не нанёс значительный ущерб либеральным нормам и институтам».

Тем не менее, Р. Мютцених подчёркивает сохраняющуюся важность трансатлантических отношений: «Соединённые Штаты, – говорит он, – больше не являются нашим самым надёжным, но всё ещё остаются нашим самым релевантным партнером».

В эту же канву укладывается и выступление З. Габриэля с программной речью в области внешней политики в фонде им. Кербера. Вернувшись из Вашингтона после встречи с госсекретарём Р. Тиллерсоном, он призвал германское правительство и ЕС переосмыслить политику в отношении США, поcкольку роль последних как мировой державы ослабла:

«Непоколебимость, с которой мы воспринимаем ведущую роль США в мире по защите наших интересов, пошатнулась. Также и Штаты, возможно, будут рассматривать Германию иначе, нежели ранее: как партнёра наравне с другими».

«В будущем Германия должна представлять свои интересы уверенно и осознанно и там, где это необходимо, указывать партнёрам границы дозволенного», – потребовал З. Габриэль.

В качестве примера он назвал принятые США санкции в отношении России, которые в значительной степени угрожают жизненно важным интересам Германии и затрагивают, например, не только будущие, но и уже работающие трубопроводные проекты из России в Европу.

И.о. главы внешнеполитического ведомства подчеркнул ещё три важных аспекта, отражающие точки расхождения Берлина и Вашингтона. Первый – это критика признания руководством США Иерусалима в качестве столицы государства Израиль, поскольку, согласно официальной позиции немецкого МИД, разрешение проблемы относительно статуса Иерусалима возможно только путём прямых переговоров между Израилем и Палестиной.

«Всё, что обостряет ближневосточный кризис в настоящее время контрпродуктивно», – сказал З. Габриэль.

Помимо этого, министр иностранных дел ФРГ предостерег Соединённые Штаты от расторжения ядерной сделки с Ираном и затронул также обостряющийся конфликт между США и Россией в вопросе ядерного разоружения:

«Ни у кого нет бóльших оснований для ясного и чёткого отстаивания своих интересов, используя весь имеющийся авторитет. Поскольку именно мы будем теми, кто пострадает от развёртывания «холодной войны 2.0».

В целом, согласно З. Габриелю, Германия должна выявить те сферы интересов, по которым во взаимодействии с США могут возникнуть проблемы, и пытаться развивать в этих областях независимую от Штатов политику, в том числе и на уровне ЕС.

Высказывания З. Габриеля подверглись критике со стороны ряда видных общественных деятелей и политиков – представителей «трансатлантизма». Так, депутат бундестага от партии ХДС Р. Кизеветтер призвал З. Габриеля «включить Трампа и США в трансатлантические отношения вместо того, чтобы уже сейчас объявлять их окончательно испорченными».

В аналогичном ключе высказался и руководитель берлинского бюро американского Фонда Маршалла Т. Клейне-Брокхофф.

Что же касается представителей «трансатлантизма» из сферы науки, то большинство из них стали авторами опубликованной ещё 12 октября в еженедельнике «Die Zeit» петиции под названием «Несмотря ни на что: Америка».

Основная цель этого «трансатлантического манифеста» – донести до политических элит понимание того, что США остаются единственной державой, способной обеспечить гарантии европейской безопасности и партнёрство на основе демократических ценностей.

Так, аргументируя тем, что внешнеполитическая позиция Д. Трампа представляет в конечном счёте позицию меньшинства в американской политике, авторы манифеста считают, что «Любой отход от этих трансатлантических связей несёт опасность особого немецкого пути, укрепляет позиции левых, правых националистов и угрожает европейскому мирному порядку».

С большой озабоченностью за смещением приоритетов правительства США на международной арене следили и германские экономические круги. При том, что германо-американские экономические отношения в 2017 г. оставались стабильными, а германский экспорт в США даже вырос за предыдущий год на 4,3%, достигнув в 2017 г. 111,5 млрд евро, по мнению президента Торгово-промышленной палаты ФРГ Э. Швейцера, ряд новых аспектов такого развития вызывал опасения.

Согласно Э. Швейцеру, «всё возрастающая обособленность и одиночные действия Д. Трампа наносят вред не только американским, но и немецким предприятиям, которые в своём развитии делают ставку на свободный рынок, честные правила игры и рост товарооборота между нашими странами».

Выводы
В целом, следует выделить три аспекта, повлиявших на состояние трансатлантических отношений в 2017 г.: риторика Д. Трампа на полях майского саммита НАТО в привязке к его прямолинейному требованию увеличить бюджетные расходы ФРГ на оборону и безопасность, выход из Парижского соглашения по климату, а также намерение использовать протекционистские рычаги в экономике.

Ещё одним аспектом, повлиявшим на переосмысление в Германии трансатлантического диалога и самой фигуры американского президента, стала, как полагает профессор по истории и трансатлантическим отношениям в Гумбольдтском университете Берлина М. Хонек, реакция Д. Трампа на события 13 августа в штате Виргиния, когда президент США не осудил напрямую насильственную акцию протеста праворадикальных группировок в Шарлотсвилле.

По мнению М. Хонека, это был момент, после которого обеспокоенные подъёмом правых сил в Европе немецкие политики «иначе взглянули на американского президента: как на сторонника крайне правых».

Первый год президентства Д. Трампа стал проверкой германо-американских отношений на прочность: отношений, остававшихся на протяжении последних 70 лет константой внешней политики ФРГ.

Протекционистские высказывания американского президента в области торговой политики, разрыв Парижского соглашения по климату, новая визовая политика США – всё то, что служило цели укрепления намеченного Д. Tрампом подхода «Америка прежде всего», вызывало негативную реакцию в Берлине, но не остановило попыток германской стороны наладить трансатлантическое партнёрство по таким важным для правительства ФРГ направлениям, как экономические отношения, защита климата или европейская безопасность.

В настоящее время среди германских экспертов нет единого мнения в оценке перспектив отношений с США. Следует предположить, что в 2018 г., несмотря на громкие заявления Д. Трампа и новые акценты его администрации в области внешней политики, преемственность в трансатлантических отношениях сохранится.

В области политики безопасности новое германское правительство будет следовать политическому курсу НАТО, используя, однако, любую возможность для того, чтобы артикулировать свою ведущую роль в этой сфере на европейском уровне. Объёмы торгово-экономического сотрудничества останутся на прежнем уровне, хотя обозначенные протекционистские меры администрации Д. Трампа станут основным риском для их развития.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В марте 2018 г. Германия после продолжительной паузы, вызванной непростыми коалиционными переговорами, получила дееспособное правительство, которое в течение 19-го леги- слатурного периода будут вновь возглавлять ХДС/ХСС и СДПГ. Основные направления его деятельности прописаны в договоре, который партнёры заключили в начале февраля.

В 2018 г. ожидается продолжение экономического роста – ВВП может возрасти более чем на 2,2%, при этом экономике удастся избежать конъюнктурного перегрева. В отличие от 2017 г. основным двигателем роста станет не внутренний, а внешний спрос.

Вопреки нестабильной международной обстановке, вызывающей неуверенность у хозяйствующих субъектов, немецкий экспорт может увеличиться на 5%.

Основным негативным фактором останется неясность сценария брекзита и, соответственно, новых правил внешнеэкономических отношений Евросоюза и Германии с Великобританией.

Одновременно сохраняется вероятность введения различных антидемпинговых и прочих мер со стороны американских властей в отношении своих основных партнёров, в первую очередь, Китая.

Не исключается выход США из торгового соглашения НАФТА и введение американской администрацией протекционистских мер для защиты отдельных национальных отраслей промышленности. Проводимая Штатами налоговая реформа способна резко повысить инвестиционную привлекательность американского хозяйственно-политического и социально-экономического пространства, в т.ч. и для германских компаний.

Немецкое предпринимательское сообщество, оценивая внешнеэкономические риски как высокие, вынуждено готовиться к различным вариантам развития событий, в т.ч. самых неблагоприятных, с его точки зрения.

Соответственно, он ожидает от нового правительства жёсткого противодействия протекционизму на внешних рынках и одновременно содействия заключению ЕС соглашений о свободной торговле со стратегическими партнёрами, в т.ч. с Латинской Америкой.

Малый, средний и крупный бизнес будет требовать от нового правительства увеличения государственных капиталовложений в транспортную и коммуникационную инфраструктуру, которые, с его точки зрения, могут быть профинансированы за счёт растущих налоговых поступлений. Одновременно от нового кабинета он ждёт интенсификации диалога с компаниями, предлагающими сетевые интернет-услуги, в контексте формирования привлекательных условий для увеличения инвестиций в эту сферу.

По мнению бизнес-сообщества, должна быть снижена нагрузка на предприятия, связанная с регулированием го- сударством энергетических тарифов. Учитывая, что успехи энергетической трансформации до сих пор были ограничены электроэнергетикой, продолжит набирать вес концепция «сцепления секторов».

С одной стороны, продолжится расширение использования электроэнергии в энергопо- треблении. С другой стороны, государство будет создавать условия для энергетической трансформации не только в электро-энергетике, но и в других секторах народного хозяйства.

Повышение энергоэффективности во всё большей степени будет достигаться за счёт распространения в энергетике цифровых технологий.

Ход переговоров о создании правительственных коалиций в октябре-декабре 2017 г. показал отсутствие у политического истэблишмента чёткого видения перспектив климатической по- литики. Не исключено, что с 2018 г. будет ослабевать тесное переплетение климатической и энергетической политики, характерное для прошлых лет. В этом контексте симптоматичны звучавшие в течение 2017 г. призывы к единству энергетической и промышленной политики.

В любом случае в 2018 г. Германия будет подтверждать стратегические цели энергетической трансформации. Новое правительство продолжит курс на цифровую трансформацию. В отчёте о реализации «Цифровой повестки 2014– 2017», опубликованном в мае 2017 г., наряду с достижениями перечислены цели, фактически поставленные перед будущим кабинетом.

Во многом они были учтены при составлении нового коалиционного договора. Не исключено, что их воплощение потребует серьёзного пересмотра рамочных условий, повышения информированности и вовлечённости всех групп интересов, профессиональной и ответственной координации на федеральном уровне.

Внедрению цифровизации в бундесвере будет препятствовать технологическая зависимость ВПК Германии от США, например, в сфере разработки наземных разведывательных роботов. Инструментом для её преодоления может стать углубление военно-технологической кооперации Германии в 2018 г. с партнёрами по ЕС (особенно Францией и Нидерландами) на базе платформы PESCO (Permanent Structured Cooperation), созданной в конце 2017 г. по инициативе официальных Берлина и Парижа.

В 2018 г. продолжится испытание на прочность трансатлантических связей ФРГ – это касается всех сфер германо-американских отношений. Среди германских экспертов нет единого мнения относительно перспектив развития сотрудничества с США. Тем не менее, несмотря на противоречивость заявлений Д. Трампа и неоднозначные акценты его администрации в области внешней политики, в двусторонних отношениях будет преобладать позитивный вектор, который позволит сохранить преемственность.

В области политики безопасности новое германское правительство будет следовать политическому курсу НАТО, используя, однако, любую возможность для того, чтобы артикулировать свою ведущую роль в этой сфере на европейском уровне.

Объёмы торгово-экономического сотрудничества возможно возрастут, хотя обозначенные протекционистские меры администрации Д. Трампа станут основным риском для его существенного расширения.

Российско-германские отношения в политической сфере на высшем уровне по-прежнему будут определяться украинским вектором, в т.ч. выполнением положений Минских договорённостей. Какого-либо прогресса в этом отношении из-за деструктивной позиции украинской стороны не будет.

В других сферах продолжится поступательное развитие. В экономике, несмотря на санкционные режимы и введённые в начале августа 2017 г. дополнительные ограничительные меры со стороны США, которые сохранят своё негативное влияние, продолжится рост взаимного товарооборота и инвестиционной активности.

Хорошие шансы есть для активизации гражданского диалога и работы различных дискуссионных площадок, в т.ч. «Петербургского диалога».