Зина корзина пишет в ЖЖ:

Мы часто ругаем 1990-е – они, мол, были крахом и провалом. А вот подумалось – 1990-е это развилка. Роза ветров. Нереализованные проекты и закопанные возможности. Но общество упорно выбирало самый тупой вариант. Мы весело и с гиканьем распрощались с «опостылевшим» советским прошлым, потанцевали на замусоренных барахолках в 1990-х, постреляли, поели фаст-фуда за доллары, а потом, научившись торговать Самсунгами и Диором, бросились отмечать гламурный Миллениум. Заместо коммунизма, обещанного в 1961 году глуповатым, но ретивым Никитой Сергеевичем, мы получили дикий капитализм в его самом буйном варианте. Зато! – много свободы. Хотя, как выразился Виктор Пелевин: «Единственная свобода, которой он (человек — Авт.) обладает, – это свобода сказать «Bay!» при покупке очередного товара». Жизнь представлялась нескончаемой party с участием эффективных менеджеров, упитанных юристов и долгоногих содержанок. Глянцевые журналы выходили толщиной с первый том «Войны и мира» – из-за многочисленной рекламы.

Блестящие и бескультурные 2000-е, именуемые ныне «тучными», не заслуживают даже ностальгии — они выглядят просто упадочно-тупиковыми — ещё кошмарнее бандитских 1990-х, когда мы рыпались и бунтовали. В «нулевые» всем сделалось сочно, смачно и мажорно. Миром 2000-х рулили веселящиеся блондинки в компании бытописателей светской жизни, и как сказал всё тот же Пелевин: «Я часто слышал термины «гламур» и «дискурс», но представлял их значение смутно: считал, что «дискурс»— это что-то умное и непонятное, а «гламур»— что-то шикарное и дорогое. Еще эти слова казались мне похожими на названия тюремных карточных игр. Как выяснилось, последнее о довольно близко к истине». Гламур и дискурс на фоне бездонной пустоты бытия. Именно тогда возникла целая когорта писателей и особенно — писательниц, которые принялись строчить новорорусский «буржуазный роман». Одни из них, как Сергей Минаев, довольно грубо высмеивали нуворишей из бизнес-центров.

Другие — как Оксана Робски — смаковали и вселяли надежду в души бедноватых златовласок: читай, учись, лови олигарха. Ведь ты этого достойна! Офисная челядь дружно зачитывалась модненьким ‘Casual’-ом. Напомнить? «Я рассказала, что уволила очередную домработницу за воровство. Ванечка посоветовал предъявить претензии агентству по подбору персонала». А можно даже так: «Иногда очень приятно начать пить шампанское прямо с утра». Аристократы и дегенераты. Очаровательное повествование о том, что богатые тоже плачут. В середине 2000-х Оксана Робски со своим гламурным чтивом била все рекорды популярности – мелькала на экране ТВ и позировала для журнальных фотосессий. Потом бестселлером стала совместная работа Оксаны Робски и Ксении Собчак «Замуж за миллионера или брак высшего сорта». Стиль – иронично-менторский: «Попытаемся посмотреть сквозь бриллиантовый дым трезвым взглядом и прикинуть, кого ты на самом деле собираешься одурачить». Примерно в таком же духе Остап Бендер учил Кису Воробьянинова правилам охоты за стульями.

Приятное ничегонеделание глэм-девушек и – напряжное ничего_не_созидание офисных мальчиков. Культ пятницы – после омерзительной рутины дистрибьюшена и мерчандайзинга хотелось сорвать брендовый галстук и упасть харей в омары. Бутики зазывали, заграница – открывалась. Стало модным писать книги, вести блоги, иметь дорогостоящие хобби. Что там поделывает Пэрис Хилтон? Да-да, всё это было общемировым явлением, а София Коппола сняла свою историю Марии-Антуанетты с учётом моды на тотальный гламур – стразы на розовом, крохотные собачки, тысяча пар туфелек, пирожное – на завтрак. Хотя, пирожные – это только аллегория. Фитнес – на завтрак, девы. «…Тонны парфюмерии и косметики вкупе с наркотиками и диетами постепенно иссушали их тела, а актуальные журналы и развлекательное телевидение сделали то же самое с их мозгом…» – это уже из Минаева. Лейблоносная роскошь и возможность ананасов в шампанском поражала воображение провинциальных нищебродок.

А теперь наобум открываем любой ‘VOGUE’ эпохи гламура и читаем: «Простые чёрные вещи слишком очевидно элегантны. Новая философия моды не имеет ничего общего с традиционным понятием хорошего вкуса». (О. Михайловская «Прада, ничего кроме Прада»./ ‘Vogue’ №4. 2002.) Или вот, уже другой номер: «Леопардовые принты, золотые прозрачные платья и кроваво-красная кожа у Dolce & Gabbana, шубы, словно надетые на голое тело…» (А. Пантыкин. «Женсовет». / ‘Vogue’ №9. 2004). Как говорится, почувствуйте смысл бытия! Бездумное подражание богатым да успешным коснулось и людей малообеспеченных. Отсюда – повальная мода 2000-х на поддельные сумки Louis Vuitton, купленные на замусоренных барахолках у входа в метро. Отсюда же, собственно, – актуальность браков с пожилым, но богатеньким «папиком». Кто, как не он сможет обеспечить своей Лялечке гардероб, забитый Прадой, шейными платочками от Hermes (а-ля Миранда Пристли) и от-Шанелевыми сумочками «2.55».

…А вообще, если по честному, 1990-е – это жестокость, а 2000-е – это вообще был бытийный тупик. На мой взгляд.