Теоретики, пребывающие на Западе (иногда только душой, иногда целиком) составили обильный фонд литературы, в котором словно под копирку проводится простая мысль: Запад есть эталон развития, оценка всех других людей строится замерами их приближения или удаления от западных реалий. При этом сам Запад ни с каким эталоном развития, кроме себя самого, не соотносится. Это чертовски удобная, хотя и чертовски нелепая система оценки…

Если у Запада запор, то значит идеал прогресса – запор. А если у Запада понос, то значит, идеал прогресса – понос. А если Запад просто наложил в штаны – то значит, всё прогрессивное человечество должно увидеть в этом высшую форму культуры и образованности.

Думаете, я утрирую? А как быть с однополыми браками? Которыми Запад в буквальном смысле слова жидко обкакался прямо в бельё своё? И тут же, на голубом глазу (во всех смыслах голубом) предложил миру считать это «социальным прогрессом»?!

Историография даёт нам очень широкую картину таких исследователей, как Р. Пайпс и Я. Уолкин, Р. Уортман и Х. Ситон-Уотсон, Т. Масарик и А. Глисон, Я. Грей и Ф. Рэнделл, и других – которые в лучшем случае видят в истории России образец развития периферийной страны. Якобы обезьянничавшей более или менее успешно в подражании сияющему «граду на холме», Западу.

И ладно бы, если бы западные исследователи, со свойственным им бесстыдством восхваляющие своё общество по принципу кулика, расхваливающего своё болото, имели бы устойчивый объективный фундамент! Если бы они сказали, например, что вот, католичество (или англиканство) свет миру, только его философия светла, только его соборы достойны зваться шедеврами архитектуры и т.п. Но они так не говорят.

Они давно уже своё католичество, англиканство и соборы засунули себе в то место, откуда вывели однополые браки, но, не моргнув глазом, утверждают, что и то было идеалом, и это (современное) тоже идеал культуры и прогресса.

То есть, провозглашая себя идеалом – они даже не потрудились познать себя, определиться на твёрдых основаниях – кто они такие.

Ведь эталон, хранящийся в палате мер и весов – не просто палка. Это палка определённых размеров! Если считать эталоном любую дубовую или липовую палку – то какие тогда весы, какие меры?! И если мы принимаем Запад за эталон прогресса – то какой именно Запад? Их ведь много! Например, К.Маркс с чисто-западной заносчивостью (к которой добавилась заносчивость еврейская) утверждал, что эталон прогресса – Англия. Основанием было утверждение, что Англия ближе всего подошла к социалистической революции, и первой создаст социализм…

Но и то, и другое случилось в России, а не в Англии. Англия оказалась, напротив, в реакционном стане, одним из самых мощных врагов социализма. Марксисты Европы удосужились отметить, что Маркс ошибался, что Англия – не флагман, а тупик социального развития? Нет, они и не подумали!

Аналогично марксистам ведут себя и западные антиподы, антикоммунисты. Веками проклиная левачество и славя устои, скрепы, в последние годы они доказали, что ценят не традицию в себе, а лишь себя в традиции.

Как только РФ обнаружила склонность к традиционализму, устоям и скрепам – западные теоретики-антикоммунисты тут же объявили их «неправильными». Ибо важна для них не ценность, как таковая, а её «прописка». Для антикоммунистов Запада лучше содомия, но своя, доморощенная, чем традиционализм – но «импортный», от «Раша Тудей»… Поэтому уместно спросить западников детскими стихами:

Погодите, медведь, не ревите!
Объясните, чего вы хотите…

Объяснить, чего именно они хотят – они (как и медведь в детских стихах) не могут. Хотя понять их немудрено (процитирую Салтыкова-Щедрина, XIX век):

— А программа наша вот какова. Чтобы мы говорили, а прочие чтобы молчали. Чтобы наши затеи и предложения принимались немедленно, а прочих желания оставались без рассмотрения. Чтобы нас, мерзавцев содержали в холе и в неженье, прочих всех в кандалах. Чтобы нами сделанный вред за пользу считался, прочими всеми, если бы и польза была принесена, то таковая за вред бы считалась. Чтобы об нас, об мерзавцах, никто слова сказать не смел, а мы о ком задумаем, что хотим, то и лаем!

Такая вот программа. Собственно, всё цивилизационное наследие Запада в ней и заключается. Это заносчивость и зазнайство, ставшие «национальной идеей».

– Геноцид – не любое истребление народа народом, а только то, что на Западе назовут «геноцидом».
– Коррупция – не любое злоупотребление властью, а только то, которое на Западе назовут «коррупцией».
– Западник не будет искать общих качеств и свойств для определения добра, того, что хорошо. Не будет и обобщений относительно признаков зла.
– И добро и зло, и хорошее, и плохое – лишь имена (ярлыки), которые присваивает Запад.
– Можно назвать слона оленем – и постепенно все привыкнут, что слово «слон» обозначает животного с ветвистыми рогами. Можно назвать ежа курицей – и постепенно все привыкнут, что курица сворачивается в колючий клубок…

Это и есть номинализм, в версии У.Оккама ещё называющийся «терминизм» (потому что общие понятия – не более, чем применяемые термины, в реальности ничего сходного не существует). Номинализм запрещает обобщать и строить универсалии. Каждый случай уникален, и не имеет сходства ни с каким другим. Вся оценка строится только на тех ярлыках, именах (номенах) – которые Запад клеит на явления реальности.

– Иностранные агенты хороши, когда их оплачивает США в РФ. Но они же плохи – когда их оплачивает РФ в США.
– Бетонная стена разделения плоха, когда её строят коммунисты; но её точная копия хороша – когда её строит марионеточная Латвия или фашистская Украина.
– Цензура и заглушка радио плохи – когда они в СССР. Но хороши – когда они на Западе.
– Свобода слова или собраний хороша – когда работает на Запад; но тут же становится плохой, если невыгодна Западу.
– Бедность, падение уровня жизни – плохи, если речь идёт о загнанной в блокаду Кубе; но они же волшебным образом становятся хороши, когда спровоцированы прозападными «рыночными реформаторами»…
– Нельзя печатать деньги бесконтрольно – если речь о рублях РФ. Но можно – если это доллар или евро.
– Нельзя преследовать шахматиста Каспарова – но можно и нужно преследовать и убить шахматиста Бобби Фишера.
– Нельзя разгонять движение «Оккупай Абай» – но можно и нужно жесточайше разогнать движение «Оккупай Уолл-Стрит»…

Возникает закономерный вопрос: да есть ли в этой трясине беспринципности хоть что-то твёрдое и устойчивое?

В итоге Роберт Даль – один из патриархов американской политологии, в 1971 году попросту высмеял теорию «демократии», как совершенно необъективную рекламно-пропагандистскую поделку, содержащую эмоциональный заряд противопоставления некоему, столь же мифическому «тоталитаризму».

В типологии политических режимов по Р. Далю ученый заменяет понятие «демократия» на более точный, по его мнению, термин – «полиархия». То есть – групповое самодержавие, абсолютизм группы, внутри которой ведётся конкуренция. Западную реальность Даль переименовал из демократии в «конкурентную олигархию», то есть борьбу нескольких олигархов, в которой народ – бессильная и безвольная массовка, зрители и заложники.

О каком прогрессе может идти речь в такой системе? Даль, как американец и глава американских социологов, находил какие-то преимущества, но, конечно, совсем не те, которые находят слабоумные любители «европейского пути».

Об однозначной прогрессивности Запада не может идти и речи – хотя бы в связи с его неоднородностью, с тем, что в нём – огромное множество взаимоисключающих вариантов будущего. Среди которых мир слабоумных элоев и каннибалов-морлоков далеко не самое маловероятное развитие событий…