Одной из распространенных метафор процесса познания природы в прошлых веках был “круг знаний”. Человеческие знания уподоблялись кругу. Площадь такого круга – это то, что человек уже познал, а окружность – граница его незнаний. Все же остальное бесконечное пространство – это то, что еще предстоит узнать. Тем самым подчеркивалась не столько безнадежность процесса познание, сколько необходимость в смирении гордыни и бесконечности этого благородного пути.
Другая важная мораль метафоры – в возрастании длины окружности.

Чем больше человек познает, тем больше граница его незнания. Этим подчеркивалась другая важная деталь. Человек, приобретающий истинные знания, избавляясь от старых вопросов, тут же встает перед новыми, которых, кстати, становится еще больше.

Весь XIX и XX век, просвещенные люди пытались убедить массы в бесконечности познания и прогресса. И теперь мысль, что в “мире много друг Горацио такого, что и не снилось нашим мудрецам” овладела даже самым недалеким умом. Особенно эта мысль “пригодилась” в связи с некоторым неудовлетворением результатом этого прогресса в последнее время. Ведь весь предыдущий опыт нас учит – прирост знаний (не обязательно у всех людей) сопровождается приростом технологических чудес (для всех!). Мы уже привыкли, что так называемый горизонт возможного (граница технологических возможно в рамках наших знаний о мире) наука для нас постоянно раздвигается с ростом радиуса круга наших научных знаний. Как же может быть иначе?
Может! – утверждают некоторые “несознательные” ученые. Они говорят о конце науки. О таком конце было принято говорить всегда. Мол, сколько раз уже стращали, а потом открывались новые горизонты! А “несознательные” говорят, да мы в курсе. Но теперь точно конец виден.
Речь идет о том, что фундаментальные проблемы в основном уже решены. Все основные теории уже созданы. Осталось их уточнить. То есть за последние 300 лет наука прошла в некотором смысле почни до горизонта познания. Современная научная картина мира в основных чертах прорисована. Науке осталось только без конца уточнять детали этой картины.
И вот такая точка зрения для масс пока недоступна, хотя среди ученых негласно и признается (хотя бы методологически). Такое понимание породило новую более сложную и красивую метафору процесса познания. Фрактал. Принципиальным философским отличием фрактальной аналогии науки является то, что она наглядно демонстрирует: безграничный рост границы научного незнания совсем не обязательно должно происходить на бесконечной плоскости. Фрактал может бесконечно ветвиться в очень ограниченном пространстве. Например, множество Мандельброта все расположено на комплексной плоскости внутри окружности радиусом R=2.

Как это можно интерпретировать?
Познавать окружающий нас мир можно бесконечно. Но это не значит, что так же бесконечно будут расти и наши технологические возможности, наш технологический горизонт возможного. Бесконечность бывает разная. Бесконечное число раз можно делить пополам единичный квадрат. Но суммарная площадь бесконечного числа таких кусочков будет равна площади изначального квадрата. То есть единице:
1= 1/2+1/4+1/8+1/16+. . . + 1/2n + . . .

Пример с делением квадрата хорош и тем, что он символизирует прирост “площади” наших технологических возможностей, так сказать “круга возможного”.
Нам уже известна сумма первых трех-пяти членов ряда и в оставшейся части нет ничего, что позволило бы нам мгновенно перемещаться в пространстве или хотя бы сделать компактный, мощный и экономичный ракетный двигатель наподобие того, что мы видим в голливудских фильмах. Либо мощный, либо экономичный. Нет, можно и то и другое, но тогда уж никак не компактный.
То есть горизонт возможного, если и будет смещаться, то на долю оставшихся членов ряда. Принципиальной технологической ценности это иметь не будет. Ведь любая новая научная теория должна согласоваться с выводами старой. Она как бы находится внутри предшественницы (как половинки площади) и только уточняет “некоторые” недоразумения и неясности старой. При этом мы практически всегда получаем какой-нибудь новый совершенно неожиданный запретительный закон. Ограничитель.
Так механические закон сохранения энергии, импульса, момента, запретили нам черпать энергию из ниоткуда. Мы уже почти забыли что людям хотелось не только бесконечного дарового источника энергии (и сейчас хочется) но и безопорного движения! Законы термодинамики, лишил нас еще очень большой массы возможностей. Теория относительности запретила скорость света, чего ей никак не могут простить энтузиасты, стремящиеся подстроить законы вселенной под ограниченность своего ума. Квантовая механика наложила пока еще очень теоретический запрет, который в будущем ни раз икнется наивным энтузиастам, которые спят и видят завтрашний нанотехнологический рай для человечества. Даже математика (не естественная наука, а умственная) и та наткнулась на запрет вожделения. Теорема Геделя разрушила вековую мечту математиков.

Несколько эмоциональное замечание о “деревенском дурачке”

Конечно, не все так плохо. Есть и неожиданно радостные подарки новых научных теорий. Особенно много их было в последние два столетия. И глядя на наш квадрат легко понять почему. Последние из них: транзистор, лазер, ядерная бомба, универсальный вычислитель. Но если мы оглянемся назад, то увидим, что эти подарки не покрывают и мизерной доли вожделений и ожиданий единичных энтузиастов прошлого (XIX, первой половины XX века). С каждой новой научной революцией технологических подарков всегда становится все меньше и меньше (а ожиданий и энтузиастов все больше и больше). Доля новых возможностей действительно сжимается как площади половинок нашего квадрата. Мы просто этого не ощущали в силу глупости и забывчивости, но ведь старая классическая физика технологически обогатила наш мир куда больше, чем новая квантовая и релятивистская механика. До сих пор не все возможности, подаренные ею, уже “утилизированы и рационализированы” нами. Это очевидно. Во всех технических вузах мы изучаем в основном классическую физику. Она пока царствует в технологиях и будет царствовать наверное всегда.

Технологические возможности квантовой механики только начались осваиваться. Хотя они куда скромней. А вот в области ядерной физики благодаря нашему милитаризму, мы практически все возможности уже освоили и утилизировали. Осталось совсем чуть-чуть.
Как много новых возможностей принесет очередной научный переворот? Скажем торжество теории струн или что-то ей альтернативное?
Я думаю (и специалисты со мной согласятся), что в практическом смысле – ноль.
Но может, стоит ожидать перелома этой общей тенденции в будущем?

Есть такая диковатая народная притча:
Деревенский дурачок увидел процессию, испугался и начал плакать. Ему надавали подзатыльников. Чего дурак, мол, плачешь?! Ведь свадьба, радоваться надо!
Уяснив урок, в следующий раз, встретив толпу людей, юродивый начал смеяться и пританцовывать. Его опять побили.
Оказалось – это были похороны.
Очень многие люди, будучи существами, глубоко невежественными (или очень узкими специалистами), похожи на такого вот дурачка. Они не в состоянии уловить суть явления под названием “наука”, но, рассуждая по нехитрой аналогии (“как научили подзатыльниками”), они бросаются радоваться и поучать меня, пританцовывая: “Вы батенька, узко мыслите. Вот в позапрошлом веке тоже узко мыслили, не знали, куда навоз с улиц девать, если лошадей разведется…”

Верить в безграничность будущих возможностей и будущие технологические чудеса – этого еще мало, чтобы называть себя человеком широких взглядов. Узколобость, как и зло, многолика. Как раз в эту безграничную веру тупая узколобость нынче и рядится. “Слишком широкий взгляд” в конце концов, превращает массового “деревенского дурачка” в жертву цыганок на рынке и шарлатанов-экстрасенсов на стадионах.

Можете со мной не соглашаться. Но в одном вы мне не откажите никак. Моя “отсталая” точка зрения непривычна для нашего времени. Мыслить в стиле Экклезиаста, как я (“что было, то и будет”), в XIV веке или в XIX было общепринято. Как мы теперь знаем, тогда это был признаком узколобости. Согласен. Тогда все армия деревенских дурачков “плакала” (как и я теперь), проявляла скепсис, хотя надо было “смеяться”. Но я живу уже в начале XXI как и вы. И я вижу “другую процессию”. Я вижу процесс торможения прогресса. Вы нет? Значит плохо смотрите!

После бурного роста (пик – атомная бомба, космос, ДНК, компьютеры), в обществе возникли новые и бОльшие ожидания, которым не суждено оправдаться. Где волшебные источники энергии, техноизобилие? Где чудесные телепортаторы, машины времени?
Нет, и не предвидится?!
Научная революция действительно заканчивается. Это не всем заметно но это так. А значит, будет контрреволюция. Черная пена альтернативной науки – это только начало. Фрики с которыми мы сейчас имеем дело – это в основном “наши люди”, но которым не повезло по жизни с идеями.
Когда фрик начинает теоретизировать, я все думаю, как это ведет к благам, не обещаемые “старой” наукой? Если вы читаете фрика – листайте его труд в конец. Там непременно будет описаны фантастические прикладные выводы из его теории. Как правило, даровая энергия, телепортация, путешествие во времени, вечная жизнь. В общем, счастье даром, всем, и пускай никто не уйдет обиженным! Подсознательно или сознательно, фрик всегда работает ради этого!
Нормальный ученый – тоже. Но если он видит что нельзя – то нельзя. Ученый меняет себя под реальность А фрик подгоняет реальность под себя. От гения до маньяка – один шаг.
Фрики очень даже неглупые люди. Они уже почувствовали “неладное” с отдачей в официальной науке. Более того, большая часть из них – очень хорошие, бескорыстные, возвышенные души. Поэтому они и “бьют в набат”, пока остальные люди по-прежнему узколобо ждут новых благ от старого бога. Фрики уже четко поняли, что пора что-то менять радикально. Или мир или сове отношение к нему. Они меняют мир. То есть установленные “ортодоксальной” наукой законы. Большинство же людей если и замечают некоторый застой в “овладении природой”, то верят – это временно! Но однажды самому последнему идиоту все будет ясно. Интересно, с кем будет тогда народ? И каких “книгочтеев” серые будут вешать в первую очередь?
Второй фактор увеличивающий массу черной пены лженауки- человеческий. Фрики – особого склада ума люди. Такой личности взойти бы на костер за идею, бороться с неверием большинства, противостоять старым закостенелым взглядам… Это люди “заточены” специально для раннего, на худой конец, серебряного, золотого века науки. Они принципиальные одиночки, не боящиеся браться за безнадежные глобальные сверхзадачи. Но теперь не их время. Что им делать в современной науке?
Современная наука – это длинный кропотливый поиск решения очень узкой проблемы. Цех по производству потока диссертаций “о чем-то там в носу”… Нередко это, если не карабканье по служебной лестнице, то вечная битва с финансовыми проблемами своей лаборатории. Стояние в очередях, бой за гранты… Административная суета. Стали бы Ньютон или Эйнштейн теми, кто они есть в современной науке?
Гм…

А вот лженаука предоставляет такого рода людям (я знаю о чем говорю – сам такой) как раз то, что им надо. Борьбу с великанами-мельницами и глобальность, размах проблемы… Перестроить всю физику? Вот это задача!
Знаете что здесь самое удивительно?
Бог с ними, с фриками от физики. Но в той же альтернативной биологии, человек, скажем, может всю жизнь заниматься какой-нибудь био-энергетикой, разрабатывать какой-нибудь дикий прибор и верить, что его теория работает. Более того! Она действительно может работать! Как гимнастика Ци-гун или Фен-шуй. Какая разница, что дало еле заметный эффект? Древнекитайская теория цы или простое самовнушение или это вообще флуктуация? Здесь тоже действует проклятье размерности. Взаимодействует так много факторов, что черная пена местами сереет превращаясь, например, в действительно полезный паллиатив…

Вы не согласны со всем этим? Но допустим я прав. Любой экспоненциальный рост (например, рост популяции бактерий в чашке Петри на питательном бульоне) рано или поздно прекратиться. Наука первые 300 лет развивалась именно так. По экспоненте. Наивно думать, что так будет и дальше.
Что тогда ждет науку впереди?
Не знаю.
Все будет зависеть от общей социальной динамики в начавшемся веке. А ее никто не может надежно предсказать. Нас ждут трудные времена, осознание зыбкости нашего теперешнего благополучия и … беспомощности науки помочь сохранить ценность европейской цивилизации.
А это значит, официальная, “белая” наука однажды опять впадет в социальную опалу. Я думаю, однажды после всех бурь и перемен наступит длительный период застоя. Некое просвещенное средневековье. Лучшее в науке будет далеко позади. История человечества как бы зеркально отобразиться. И точку (плосткость?) отражения мы вроде как уже прошли.
Мне почему-то очень нравится мысль, что однажды возникнет некий новый тип монашеского ордена, описанного Германом Гессе в “Игра в бисер”. Некая “педагогическая провинция”, обочина, где не накапливается общечеловеческое дерьмо. Главной задачей провинции будет простое сохранение достигнутого предками уровень знаний (перед лицом активного невежества) как величайшей ценности, священного Грааля. Конечно же еще Гессе показал что это рано или поздно станет духовной пустышкой. Но мало ли?
“Есть много в мире друг Горацио такого, что и не снилось нашим мудрецам…”