Для кого-то, он невинно репрессированный величайший стратегический гений РККА, казнь которого чуть не предопределила катастрофу 41-го года. Меня же сей персонаж всегда интересовал чаще всего с точки зрения его влияния на развитие технической стороны оснащения РККА – поскольку именно он, будучи заместителем наркома обороны СССР по вооружениям, за это отвечал. Фактически, отвечал за качественную сторону материального обеспечения армии. Ошибок и перекосов на этом стратегическом поприще он допустил массу и всем они хорошо известны. Но, в сфере его интересов, к сожалению, была и масса других стратегических направлений. Вновь заинтересовал он меня (уже в другом ракурсе) во время просмотра фильма (к своему стыду не помню названия) великого режиссёра Станислава Говорухина, где он сам сыграл роль некоего матёрого комдива, который обронил такую фразу (опять-таки не поручусь за точность её приведения): «…что, вместе с Тухачевским, в нашей армии и стратегию как науку отменили?!».

Хочу заранее предупредить – эта статья не для тех, кто уже окончательно и бесповоротно определился в своей позиции в оценке данного деятеля. Ни на «идолопоклонников», ни на «развенчателей» она не рассчитана. Дело в том, что после разоблачения «культа личности» Сталина, все репрессированные практически автоматически были причислены к лику святых, святость которых разрешалось воспевать и ни дай Бог сомневаться и оспаривать! Раз репрессирован сталинской кликой палачей-идиотов – значит гений! Весь белый и пушистый. Во времена ублюдочной перестройки эта позиция вошла в самую истеричную свою фазу. Пытаться в чём-то переубеждать идолопоклонников – дело совершенно пустое. Люди, которых в строго дозированной форме подкармливали выдержками из Тухачевского, содержащими безупречные в своей очевидности банальности, быстро уверовали в его гений, подчас даже не представляя себе, что похожи на чудаков, уверенных, что святая обязанность пешехода, перед тем как перейти улицу посмотреть по сторонам и убедиться в отсутствии приближающихся машин – вовсе не гениальное озарение составителя правил уличного движения, а часть инстинкта самосохранения. С трудами Тухачевского всё обстоит точно так же.

Стратегическую гениальность Тухачевского обычно аргументируют наличием статистических 120 его печатных работ (очень хотелось бы когданить узреть эти его 120 работ полным списком, но у меня как-то не получилось). И, скорее всего те, кто опирался на эту статистику просто не вникали в суть того что там писано. Проще говоря, его просто не читали. Я не буду сейчас останавливаться на работах Тухачевского посвящённых Гражданской войне, поскольку стратегия там была весьма специфической и абсолютно ничего в стратегическом плане она Тухачевскому дать не могла – более того, есть свидетельства, что операции, за которые Тухачевский получал награды и был обласкан властями, разрабатывались вовсе не им, подпоручиком, соответственно своему образованию практически не способному к масштабному планированию, а полковниками Каменевым, Вацетисом и другими старшими офицерами императорской армии, имевшими к тому и опыт, и соответствующее образование. Другие операции, которые ставят ему в заслугу, не более чем частные фрагменты масштабных общефронтовых операций. Собственно же стратегический гений Тухачевского наиболее чётко проявил себя под Варшавой. Ну да Бог с тем, что произошло – на ошибках учатся. Возможно… Но, не все и не всегда.

Поскольку кадровая политика «Кировской Весны» определяется в период 31-32 г.г., я буду рассматривать выдержки из его работ, изданных в промежутке конец 20-х, – первая половина 30-х. Надеюсь эти, вполне произвольно взятые «постулаты» будут в какой-то мере характеризовать уровень стратегии Тухачевского. Итак:

«Многое – даже недочеты в обучении, в тактическом воспитании – будет покрываться тем моральным элементом, который присущ одной только Красной Армии».

Стойкое убеждение в существовании какого-то сугубо специфического советского морального элемента. Как будто армиям других стран моральные качества не свойственны в принципе, а русские войска до того как стать советскими, об этом понятии и понятия не имели. Я эту выдержку привёл вовсе не зря – она, как и масса им подобных ниже – неотъемлемый элемент его «стратегии». Покрываться же недочёты в обучении, будут кровью. Большой.

Теперь, пропуская  очевидные банальщины, на которых откармливали будущих идолопоклонников, перейдём непосредственно к вопросам якобы стратегии:

«В 1914 г. русская пехота, развертывалась поротно и повзводно, когда артиллерия еще не начинала обстреливать. Раз предстоял вход в сферу артиллерийского влияния — пехота развертывалась. Новый Устав пехоты исходит из других положений. Мы считаем, что командир батальона, идя во главе своей колонны, должен лично разведать расположение противника…».

На основании полученных данных батальонной и личной разведки командир батальона принимает общее решение для боя батальона, т. е. намечает направление главного удара,  делает построение ударной и сковывающей групп, распределяет артиллерию для поддержки стрелковых рот, намечает план развертывания батальона. Это развертывание должно произойти для обороняющегося противника внезапно, причем еще до развертывания стрелковых рот пулеметная рота и артиллерия должны открыть огонь по обнаруженным огневым очагам».

И всё это на дистанции от противника менее 1 км! Чтоб сие реально осуществить, противника надо выбирать напрочь слепоглухонемого.

«Практика показывает, что для того, чтобы атаковать обороняющегося противника, командиру батальона и другим связанным с ним командирам требуется до начала атаки не менее двух — трех часов светлого времени для личной разведки, увязки вопросов взаимодействия и т. п.»

Только после этого батальон начнёт разворачиваться в боевые порядки! Причём батальон ещё должен обождать, когда развернётся его артиллерия и пулемёты (интересно, что это за батальонная артиллерия такая, на рубеже 20-30-х, ведь Тухачевский всячески препятствовал массовому производству миномётов – в нашу армию, миномёт разработанный ещё в 31-ом, пошёл спустя пять лет) и откроют огонь по разведанным комбатом лично огневым точкам противника. И вот только потом… Согласитесь, иметь слепоглухонемого противника, неозаботившегося такой формальностью как боевое охранение своих позиций, но обеспечившего успешное обнаружение своих огневых точек лично комбатом, идущим во главе колонны нашего батальона – сильная тактика. Стратегически сильная!

«Наконец вопрос о резерве. Уставом резерв предусматривается небольшой, но зато с определенным предназначением — для парирования непредвиденных случайностей. Новый боевой порядок и эшелонное построение исключают необходимость выделять большой резерв. Зачастую он и вовсе не нужен».

«Разговоры о том, что командир, не имея в своих руках сильного резерва, не может влиять на развитие боя, — все эти разговоры совершенно неосновательны».

В переводе с Тухачевского на русский, сие означает, что никакие резервы не нужны. Та 1/10 часть войск, что всё же выделяется в «резерв» по Тухачевскому, – для настоящей войны сущий пустяк. По его гениальной стратегической мысли (воплощённой в уставе 29 года), войска идут в бой двумя эшелонами – почти без разрыва дистанции, в затылок друг другу,. Что-ж, видать отсутствие резервов под Варшавой Тухачевского ничему не научило.

«Встречаются еще командиры, которые не овладели построением боевого порядка по ПУ-29: эшелонирование боевого порядка, отказ от резервов, построение ударной группы двумя-тремя эшелонами, с тем, чтобы вторым или третьим эшелонам, одновременно с первым эшелоном, ставились конкретные тактические задачи. Были случаи, когда говорят эшелону: «Я вам дам задание тогда, когда вы дойдете до такого-то места».

Говорить так — значит не дать командиру второго эшелона никакого приказания.

Такое отношение ко вторым эшелонам сводит их, по сути дела, к резервам образца наполеоновской тактики, на которой воспитывали военные школы старой армии.

Отсюда-то и вытекало то решение, которое вложено в наш Боевой устав пехоты и которое закреплено в нашем Полевом уставе 1929 г.: второй эшелон должен получить тактическую задачу одновременно с первым эшелоном, и командир второго эшелона, получив эту задачу, действует совершенно самостоятельно.

Нужно, чтобы начальствующий состав все внимание сконцентрировал на этом вопросе и в конце концов изжил эти резервистские настроения. Этот вопрос — один из крупнейших вопросов, который не допускает никаких, даже «некоторых», исключений».

Сам наполучал люлей за пренебрежение резервами, и других учит. Слава Богу, имелись оказывается ещё такие командиры, кто не изжили в себе «резервистских настроений». В европейских армиях того времени, резервы могли включать до половины боеспособных частей и гарантировали не только устойчивость от любых неожиданностей (для чего Тухачевский милостиво разрешил если очень нужно, придерживать один ВЗВОД в составе батальона), но и обеспечивали гибкость в бою. 2-3 эшелона без каких либо резервов по Тухачевскому же, которым заранее были поставлены чёткие боевые задачи, ничего кроме как переть на пролом, уже физически не могли. Этот бред от Тухачевского и принято называть «таранной тактикой». Именно тактикой. Стратегией тут и не пахнет (ну, если не считать всё это стратегической ошибкой в тактике).

«Немалую сложность представляет и вопрос управления вторым эшелоном. Его командир должен лично наблюдать за ходом боя, поэтому зачастую ему придется быть где-то в расположении или двигаться на фланге первого эшелона».

Мало того что резервов нет, а второй эшелон идёт в наступление наступая на пятки первому, так ещё и командование второго эшелона он загоняет под огонь, в расположение первого эшелона. Представляю что будет твориться в тылу этих наступающих эшелонов, если противник внезапно опрокинет фланги или прорвав фронт на участке соседей, ударит в тыл. Ни обороняться, ни командовать некому – все впереди. Резервов нет принципиально. Лепота!

Разведка по Тухачевскому должна быть организована так: прежде всего, агентурная – ну, в тылу же все сознательные пролетарии спят и видят, как обеспечить РККА точной информацией о всех противостоящих ей частях и соединениях. Потом – разведка воздушная. И лишь после них, идёт этап мелких уточнений: ОТЛОВ КОНТРОЛЬНЫХ ПЛЕННЫХ (именно так в тексте его «трудов») и армейская разведка, главная цель которых НАЙТИ ФЛАНГИ ПРОТИВОСТОЯЩИХ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ противника и лишь по возможности, уточнить наличие и расположение огневых точек! В самом деле, надо лишь уточнить, поскольку большую часть тех самых огневых точек противника комбат обязан разглядеть лично, шествуя во главе своего батальона. Не поэтому ли, наша армия в начале войны оказалась абсолютно слепой?

Тухачевский о действиях РККА в наступлении:

«Обычно фланги являются временным, более или менее скоротечным явлением».

Чувствуется иррациональное влияние Гражданской войны.

«Если противник держит свои фланга сомкнутыми и обход их невозможен, надлежит разгромить боевой порядок противника глубоким ударом с фронта».

Эврика! Ура, нашёл! Вот она, стратегия от гения!

Продолжим вкушать экзотический плод его стратегической гениальности:

«Атака в первую голову ведется на пулеметы и на группы стрелков, иначе говоря, на огневые очаги противника на его переднем крае.  Пехота должна произвести еще ряд атак против таких же очагов, расположенных в глубине неприятельской обороны».

Во как! Оказывается, задачи подразделению выйти на такой-то рубеж, занять такой-то населённый пункт или выбить противника из такого-то узла обороны в корне не правильные! Главные задачи пехоты, это атаковать ПУЛЕМЁТЫ! Финские пулемётчики говорят с ума сходили от таких атак.

Об артиллерии:

«С момента прорыва переднего края и начала прорыва в глубину артиллерия должна быть децентрализована, так как борьба в глубине позиции и очаги сопротивления противника не могут быть предусмотрены заранее, а будут выявляться в процессе прерывания, и, следовательно, целеуказания по очагам смогут дать только командиры стрелковых батальонов и рот».

– Эй, ротные да взводные! Начарт дивизии говорит. В глубине цели есть? Есть! Хорошо! Полковой арты мало? А у меня тут ещё несколько гаубиц завалялись… Кому надо, приходите, забирайте… Я после прорыва переднего края больше за арту не отвечаю поскольку там, цели не могли быть предусмотрены заранее, а что такое целеуказание ЗА передним краем никому не ведомо, хоть и дальнобойности у дивизионной арты с лихвой… Так что – всё вам…

Далее, про танки:

«Основная масса танков должна строиться на базе стандартизованного автотракторного парка страны. И обратно, новые типы автомобилей и тракторов должны ставиться в производство лишь в том случае, если они могут стать механической основой танка».

О самолётах:

«Пушечное сражение между самолетами быстро увеличивает дистанции боя в воздухе. В самое ближайшее время этот бой будет завязываться на дистанции нескольких километров».

«Крайне сложным становится теперь вопрос об уязвимости металлического тяжелого бомбардировщика. Осколки для него не страшны. Необходимо прямое попадание. Отсюда возникает вопрос о калибре и степени автоматизации огня орудий. И обратно, перед самолетостроением встает задача максимального поднятия прочности самолета, способности его выдерживать прямые попадания. Та страна, которая будет строить более прочные самолеты, будет иметь громадные преимущества».

Может кто-нибудь представить себе в 30-е (да и не только) авиапушки позволяющие самолётам вести бой друг с другом на дистанции в несколько километров, или тяжёлые бомбардировщики, обложенные противоснарядной бронёй?

Далее, хочу сказать две вещи. Во-первых, когда вам на глаза попадается информация, что товарищ Тухачевский – автор 120 трудов по военному делу, надо понимать, что подавляющее большинство этих трудов (точнее, почти все) это его выступления на какихнить съездах, статейки, рецензии на издаваемые в СССР книги по военному делу и жалкие брошюры ничтожного объёма, по сути своей – толкования отдельных статей полевых уставов и прочих теоретических изысканий, для толи наиболее не грамотных, толи наиболее упёртых в своих прежних убеждениях/заблуждениях командиров РККА. Даже составители официально признанного «нетленкой» двухтомного сборника трудов этого «гения», из тех 120 работ, решились включить в него лишь небольшую часть опусов, имеющих относительно приемлемое для читателя содержание.

И ещё. Всё познаётся в сравнении. Что же касается собственно стратегии как науки в РККА, то по сравнению с такими титанами мысли как Александр Свечин (одна книга которого «Стратегия» стоила сотни таких подпоручиков как Тухачевский и которого тот же Тухачевский с остервенением топчет в своём предисловии к Дельбрюку за игнорирование политического момента в военном деле и равноприменимости законов войны для армии любого государства), Владимир Триандафиллов (труд которого «Характер операций современных армий» сперва вызвал у Тухачевского приступ жгучей зависти и реакцию в одной фразе: «Его ещё надо оценить с политической точки зрения», хотя позже, когда книга получила широкое признание, а её автор уже не мог с Тухачевским конкурировать, он не стесняясь ссылается на него), и Борисом Шапошниковым (тот, не боясь нападок Тухачевского за «преклонение перед западной стратегией», открыто и часто ссылается на Клаузевица и в его работах можно обнаружить настоящую аналитику – трёхтомник «Мозг армии» начинается с детальнейшего разбора работы генштаба армии Австро-Венгрии до и во время в ПМВ и дальше тема стратегических направлений работы Генштаба по подготовке к войне и работе этого органа в её ходе раскрыта чрезвычайно сильно и полно), так вот, по сравнении с ними, все брошюрки Тухачевского выглядят не то что бледно и жалко, а вообще мусором. Что в принципе понятно. Шапошников – полковник, окончивший Николаевскую Академию Генштаба – а кого попало туда не брали. Свечин – генерал-майор императорской армии, считался видным теоретиком ещё до революции. Штабс-капитан Триандафиллов командовал ротой (подпоручик Тухачевский и до этой должности не дорос) под началом того самого Свечина и считался его учеником. В 1923 году блестяще закончил Военную Академию (которой тогда руководил именно Свечин). Как наиболее талантливый и успешный выпускник, по личному распоряжению Фрунзе был приглашён на работу в генштаб РККА и вскоре, доказав свою компетентность, им же был назначен начальником Оперативного отдела РККА.

Все эти люди своими талантами вызывали жгучую зависть у наполеончика Тухачевского. И, существует версия, что к их судьбе он деятельно приложил свою руку. Триандафиллов погиб в авиакатастрофе – а самолёт-то был Тухачевского и сам он, в последний момент вдруг почему-то предпочёл ему наземный транспорт. Свечин жестоко пострадал в ходе инициированной Тухачевским «Весне», – получил 5 лет лагерей. К Шапошникову Тухачевский подобраться не мог, поскольку тот был как и Ворошилов в числе неприкасаемых под личной протекцией Сталина. И слава Богу.

Источник –
http://alternathistory.org.ua/strategiya-ot-tukhachevskogo